Реж: Песни царства Адуй

Несколько майских дней и ночей 2007 года в режевских лесах… Плюс - экскурсы в историю добычи драгоценных камней в районе Режа (Крутиха, Озерный, Адуй, Колташи, Липовское...).

Как там у Стругацких? – «Опять ночь…». И далее по тексту «Трудно быть богом». «Пьяная берлога» (она же кордон Адуйский), в которую редко кто осмеливался зайти. Раненых, как говорится, не было. Пьянство «вусмерть». Русский трип.

Как и вчера, ночь обрушилась внезапно, похоронив надежду на скорое возвращение домой вместе с исчезнувшим еще утром «уазиком», экипаж которого также был поглощен майской ночью, правда, без утопленников, поскольку лодки (резиновые) на воду так и не поставили, – только накачали.

Итак, Адуй.

Истины ради, «Царство Адуй» находилось с той стороны Уральских гор и южнее – в среднем Поволжье. И принадлежало оно князю Одоевскому, коему царь Михаил Федорович в 1619 году пожаловал Нейскую волость. Хозяйство в этой вотчине было оброчным, и крестьяне средства для уплаты барского оброка, всю зиму рубили лес, ночуя в курной землянке, а весной сплавляли его. То есть, барщину «одоевские» не отрабатывали. Тогда как все среднее Приветлужье состояло из мелкопоместных хозяйств московских служилых людей, в их хозяйствах господствовала жестокая барщина. Тут недалеко и до зависти у крестьян среднего Приветлужья к одоевским оброчным крестьянам, имевшим больше свобод в своём бытовом укладе жизни и в хозяйственной деятельности. Вероятно, оскорбительный мем «адуи» был запущен как компенсаторный механизм чувства зависти к одоевцам/адуевцам. В качестве мишени были избраны физические и бытовые отличия одоевцев от средневетлужских крестьян. Одоевцы имели низкий рост, большой рахитичный живот, резко выраженный окающий говор с заменой буквы "ч" буквой "ц". Слово '"одоевец" в силу своего московского выговора они превратили в слово "адоевец", а потом в унизительную кличку "адуй". — Адуи плывут,- слышали они первое приветствие у каждой деревни, а за ним начиналась перебранка: "Адуй, сгонико с руля-то воробья-то, а то потопит!..» и т.п. Подробнее см.: Тумаков Н.Г. Ветлужские очерки

Вызвездило. По правилам нечеловеческих законов природы, повышенная звездность небес обещала завтра солнечную погоду, а значит – возможность сплава для нас. Сплава по речке Адуй. А-дэ-Уй! Выйдя на берег, можно кричать: «Адуй», незатейливо рифмуя с …? В ответ всегда лишь: Дуй, дуй, дуй… А-Дэ-Уй. Видимо так и пишется слово «счастье» на каком-нибудь исчезнувшем языке (как выяснилось позже, на языке ветлужских одоевцев). Только не для нас, застрявших здесь, на кордоне Адуйский, «в ожидании солнца» - Waiting for the Sun. Хотя для Серёги Худякова, хозяина кордона, возможно именно так.

При всем том, что мы: Сергей Волохин, Григорий И., Александр «Вырубов» Порубов, «Петрович» – Анатолий Шукшаев, новоприбывший Андрей Щ. и я, скромный мастер пера, доставляли, конечно же, определенное беспокойство хозяину, – все-таки ему «привалило общения». Сергей был словоохотлив – успевай записывать истории, старательские байки и случаи из жизни. Она (жизнь) также охота и рыбалка. Особой «оптимистичностью» отличался рассказ о заблудившемся адвокате, который за пять суток хождения по кругу два раза выходил к кордону с просьбой показать-таки ему правильную дорогу. А беспокойство происходило от количества гостей, переходящим как водится, в качество: чем больше пьющих, тем шумнее. И веселее обманчивый лес, подготовившийся к встрече внезапных гостей заболоченными колеями, старыми и свежими шурфами, опасными при передвижении в темноте, разрытыми только что муравейниками (медведь вышел из берлоги!) и многими другими ловушками…

Спросите у Григория – он шел через ночь и через дождь, пытаясь два раза лечь поспать на мокрых бревнах. Его спасло лишь его упорство охотника за камнями, баллон пива и бутылка водки. Таким он и явился – среди ночи, пытаясь зайти в угол между дверью и стенкой, мокрый, грязный, малоразговорчивый и засыпающий на ходу. Остальные участники поездки в Крутиху за «продолжением банкета» остались спать где-то в лесу по причине банальной для подобных путешествий. Возвращаясь «затаренные» из деревни, съехали в болотину, да там и остались. Поскольку же кругом мокро, холодно и хмуро – стали согреваться тем, что прикупили. И только медведеподобный Григорий вышел из ловушки. И дошел до кордона.

Счастье – не только «теплый пистолет» (Happiness it´s a Worm Gun), и даже вовсе не он, а теплый камин, сухие носки-трусы и горячий суп вдогонку охлажденной рюмке с двумя жидкими унциями русской водки… Опять дождь… Сплавляться по Адую уже не было ни времени, ни погоды, да и людей. Выбрался только на четвертые сутки (спасибо Сергею, хозяину кордона) – вывел тропами до Крутихи, а там и шоссе до Екатеринбурга.

Кроме пережитых волнений и впечатлений от увиденного, был еще весьма немаловажный итог адуйского трипа: я бросил курить. Не рассчитав запас сигарилл Clubmaster на экспедицию, я пытался было курить сигареты «21 век», презентованные хозяином кордона, коих у него на полгода завезено. Однако мой организм, отравленный благородным черным листом с Суматры, не вынес удара бленда «Берлей и Вирджиния» ростовского нареза… 14 мая 2007 года я уже не курил. Отблагодарив адуйского «сусанина» парой баллонов пива, я покинул эти мрачноватые места.

Надолго ли? Хотя, сидя в маршрутном такси, я не хотел даже думать о возвращении в неприветливую тайгу Режевского заказника с её «бажовским» ощущением некоей тяжелой, каменной тайны, которую почему-то и открывать не хочется. Это насколько надо быть заколдованным «каменной девкой», чтобы вручную рыть «закопухи», шурфы и шахты в горной породе. И не абы как, а с размахом: три-четыре метра в глубину, метров десять-двадцать в длину – при обнаружении жилы. Предварительно же вскопав десяток разведочных шурфов… Ради чего? Ради чего погиб при взрыве аммонала на копи Южной Владимир N? Камни. В них причина. Точнее, минералы. Турмалины, бериллы, аметисты, изумруды…

По сути, хитники по праву являются некоей кастой, со своими законами, психологией и нравами. Наша землячка Славникова недаром в 2006-м «Букера» взяла за свой роман «2017». Власть камня несравненно могущественнее любой человеческой власти. И нам, уральцам-рифейцам, это понятнее, чем кому-либо другому. Правда, в городах, находясь среди бетона и асфальта, это понимание нивелируется, почти исчезает, но при непосредственном контакте с реальностью нетронутого леса, гор и рек, архетипы просыпаются и образы каменой девки, змея Полоза и подобных им персонажей старика Хмелинина и Бажова обретают свою жизнь. Точнее, квази-жизнь. Но от этого жути не меньше.

Не случайно же хитники гибнут при самых странных обстоятельствах. Во времена же менее демократичные, лет двести назад, хитников отлавливали бойцы тогдашних государевых служб и аналоги современных ЧОП. Здесь на Адуе, рядом с копью Семейной до сих пор сохранилось место, где была «пытошная», в которой из упрямых рудознатцев и старателей выбивали сведения геологического характера. И было из-за чего.

На Семенинской копи, к примеру, в 1899 г. было добыто более 35 пудов (560 кг) бериллов, а за период работы на месторождениях Самоцветной полосы «The New Emerald's company» (с 1899 по 1916 гг.), эта англо-французская компания вывезла 8655 (!) килограммов изумрудов. В заказнике множество мест, чья топонимика свидетельствует о следах старательской, крестьянской и промышленной добычи самоцветов в этих краях: речка Положиха, копи: Семенинская, Липовские, Князя Мещерского, Топазница, Копи Мора.

С историей местности и культуры уральского камня связаны и славные имена ученых, промышленников, старателей: Я. Мора, Т.П. Семенина, А.Е. Ферсмана, К.К. Матвеева, П.Л. Драверта, Г.Н. Вертушкова. Ресурсы же Самоцветной полосы не оскудевают, привлекая туристов, ученых и «черных» геологов-хитников. Естественно, что и писатели своим вниманием не обходят эти уникальные места.

Анатолий Шукшаев (недавно ушел из жизни, светлой ему памяти) готовил как раз очередную свою книгу о режевских-адуйских самоцветах и о возможностях развития здесь познавательного туризма. Сама т.н. «Самоцветная полоса» как геологический феномен представляет единую минералогическую систему (в бассейне рек Реж и Адуй), в центральной и южной частях которой, на 32 300 га и был создан в 1995 г. Государственный природно-минералогический заказник «Режевской».

Этот район (в пределах Алапаевского МО, Горноуральского и Режевского городских округов Свердловской области) по праву считают истоком народной минералогии, старательского дела, традиционных ремесел и культуры уральского камня. Поэтому и имидж области, в силу своей основной локализации на склонах Урала и Зауралья, исторически связанный с металлургией и добычей минералов и горных пород, логично связан и с Самоцветной полосой.

К сведению туристов и любителей камня: в пределах заказника «Режевской» выделяется три участка: Липовский, Шайтанский и Адуйский. Собрание минералов пегматитового, гидротермального и гипергенного характера вскрыто и представлено в десятках старинных копей и крупном (ныне не действующем) карьере на Липовском месторождении силикатного никеля. Кстати, «Липовка» известна с 1900 г. добычей розовых и полихромных турмалинов, которыми в советские 1970-ые отваливали насыпные дороги, выбрасывая тем самым миллионы рублей…

Тогда как на Западе (благодаря деятельности Якова Мора) неповторимые образцы минералов из Режевских месторождений украшают экспозиции Лувра, музеи Венеции, Лондона и Рима: к примеру, липовские турмалины выставлены в Ватикане. При желании, составить неплохую минералогическую коллекцию может каждый, кому не лень. Кайло, лопата, молоток – вот три волшебных слова для познания тайны уральского камня.

Частично опубликовано в «Журнале путешественников «БилеТы Есть», 2007, №9: Новопашин С.А. "Песни царства Адуй, или Власть камня"; репост: urbibl.ru, а также потырено разными некорректными пользователями соцсетей и СМИ.